1919.

По поводу национального социализма спорят и пишут нынче много. Разобраны до мелочей его события и герои, его внутреннее содержание и специфика. В основном на примере германского национал-социализма. Поэтому может сложиться впечатление, что этот феномен в истории чисто специфичный, случившийся лишь в Германии. То есть его случай вроде бы как единичный, крайний. Или же, это одна из форм тоталитаризма, или же, как крайняя ультра-форма национализма. Вроде бы все это было случайной ошибкой человечества и не должно никогда более повториться. Повториться. В том то все и дело, что национал-социализм дотошно и педантично убеждают не повторяться уже более 60 лет. Находят его разные проявления в субкультурах, деятельности разных политических организаций. Из этой постоянной боязни его повтора и проявлений возникает закономерный вопрос, а был ли национал-социализм случайным явлением в истории? Уникальным, присущим лишь определенной эпохе и определенной стране. Насколько справедливо «зауживать» его на Германии?

Общепринято начинать историю НС с ее центрального, самого яркого персонажа – Адольфа Гитлера. Да, он был центром реализации идеи в недалеком прошлом. Футбольный матч всегда начинается с центра поля. Но ему предшествует большая подготовка, тренировка. Да и сама игра вносит много корректив в действия игроков, в схемы тренеров. К тому же матч состоит из отрезков времени. Но футбол и футбольный матч – это лишь маленькая проекция истории. История же содержит много событий, одно вытекающее из другого. Деятельность А. Гитлера можно разделить на два периода – борьба за власть – 13 лет. И Новый рейх – 12 лет. Итого четверть века длилось это событие – национал-социализм А. Гитлера. Однако можно смело сегодня утверждать, что этому грандиозному историческому событию предшествовали многие и грандиозные и малоизвестные события, сформировавшие выход этого феномена на историческую сцену. И эти события и люди с ними связанные возможно повлияют вновь на историю мира.

Да, казалось бы, что он возник в истории Германии как закономерная реакция на послевоенный кризис, как горечь поражения и унижения национального достоинства Версалем, или как результат крушения центрально-европейских империй в связи с «правом народов на самоопределение» - то есть в результате обострения националистического движения. Но само содержание национального социализма, однако же, показывает, что оно уходит дальше за пределы войны 1914 года и даже ее причин. То есть нужно разобраться, результатом какого исторического процесса он стал. Явно это не сводится к утрированному пониманию великогерманского буржуазного национализма и империализма.

А посему обратимся к развитию мира идей, предшествовавших появлению НС. На «корни» уже не раз пытались обратить внимание.

Просвещение 18 века и Французская революция сформировали мировоззрение прогресса. Философия стремилась к покорению разумом основ бытия по вектору прогресса – соответственно она двигалась по направлению к объективному идеализму, позитивизму и, наконец, материализму – диалектика отрицала метафизику христианства. В то же время постепенно раскрывался и другой – созерцательный вектор мировоззрения. 19 век с его успехами в сравнительной лингвистике открыл людям пласты древних теософских и философских знаний предыдущих цивилизаций, предтечей. Данное мировоззрение начало осознавать непрерывную связь времен, метафизику целого. Возрождалось древнее наследие благодаря сбору дохристианских мифов Европы – «Калевала», «Хроники Ура-Линдта», фольклор былин, саг и сказок, переводы древних предков европейцев с санскрита вырывали сознание из эволюционной парадигмы истории, давали ощущение вечности и глубины мироздания. Мировоззрению, которое должно познать – Прогресс, было противопоставлено Мировоззрение, которое должно было вспомнить – Традиция. Возникла новая форма мироощущения, которую до поры до времени было трудно заметить и выразить. Которая сначала протекала под общим знаменателем прогресса и наук. Но пришло время, и перед людьми стал выбор пути: Мировоззрение прогресса или Мировоззрение традиции? Прогресс очень быстро обозначил, как свои позитивные, так и негативные аспекты, главным из которых было отчуждение человека от жизни и природы, от ее полноты, зависимость его от вещей. Мировоззрение традиции отчасти возвращало человека в лоно жизни и природы, но это был эскапизм – бегство в мистику и теософию. А ведь у данного мировоззрения имелся больший потенциал, который был способен доминировать, вернуть человека к самому себе, к его изначальности, воле, свободе и чистоте.

Карл Поппер видит возникновение конфликта «открытого общества» и «закрытого» в период возникновения двух идеологий – марксизма и расового учения Гобино. «…Я имею в виду расистскую или фашистскую философию истории, с одной (правой) стороны, и марксистскую философию истории, с другой (левой) стороны. На место избранного народа расизм ставит избранную расу (по Ж. Гобино), служащую инструментом осуществления предназначения человечества и в конечном счете наследующую землю. Историческая философия Маркса на его место ставит избранный класс, являющийся орудием построения бесклассового общества, которому также уготовано наследовать землю. Обе теории кладут в основание своих исторических предвидений такую интерпретацию истории, которая делает возможным открытие законов ее развития. Законы эти считаются своего рода естественными законами в случае расизма, где тезис о биологическом превосходстве крови избранной расы служит для объяснения хода истории - прошлого, настоящего и будущего, и для которого история есть не что иное, как борьба между расами за власть. В марксистской философии истории ее законы считаются экономическими, и здесь ставится задача интерпретировать всю историю как результат процесса классовой борьбы за экономическое превосходство. Историцистский характер двух только что упомянутых концепций делает исключительно важным проводимое нами исследование. Их анализу будет посвящена значительная часть настоящей книги…». Бертран Рассел также отмечал в связи с «корнями», что «важно помнить, что на политические события очень часто влияют теории прежних времен: существует обычно значительный интервал между появлением теории в виде книги и ее практическим воздействием». Он видел источник национал-социализма в философии И. Фихте – «Фихте, который, пройдя путь от философии к политике, дал жизнь новому движению, ставшему национал-социализмом». Также Рассел рассматривает как зачинателей Д. Юма, опять же Ф. Ницше. Середина 19 века. В исторической перспективе к этому же пункту подводит нас и Э. Валлерстейн, говоря о пролетарских революциях 1848 г. как о ключевом моменте в истории, по его мнению, либерализма. Того, что мы сегодня понимаем, как либерализм. Немаловажным событием была и Гражданская война в США, которая обозначила этот водораздел, антагонизм между расой и либерализмом.

Либерализм же, по сути, был не либерализмом как таковым, как он понимался Великой Французской революцией в самом начале. Он был уже чисто буржуазным явлением. Его правильнее было бы назвать Компромиссом – либеральным компромиссом буржуазии с требованиями рабочих масс. Машина империализма с начала 19 века набирала обороты. Индустриальные революции требовали высвободить людей из старых форм производства в новые. Что проявилось в очень жестоких формах пролетаризации и эксплуатации. Рабством становление империализма не гнушалось – сгон людей с земли, разрушение деревни, машинный труд по 14-16 часов. Для собственного народа. И вторая форма экспансии буржуазного империализма – колониальная политика – геополитика передела мира.

Либерализм стал вуалью, прикрытием, маскировкой буржуазного империалистического мира, заигрыванием с народами и массами. Однако по мере их ответной реакции: то есть его развитие соответствовало градусу опасности буржуазному бытию. Иначе – было следствием.

И те, два идейных течения, что появились в середине 19 века, по сути, являлись двумя формами европейского нигилизма, о котором пытался предупредить Ницше. Две формы отрицания и борьбы с империалистическим буржуазным миром. Одна социогенетическая: социал-демократия, профсоюзы, рабочее движение, интернационал на основе социально-экономической концепции, прогрессизма, историзма формаций. Иными словами на рационалистической основе Просвещения. И другая форма – биогенетическая (этногенетическая) основанная на национально-освободительном движении и утверждении национального суверенитета и государства, геополитике, демографии, культурном консерватизме – в желании сохраниться как народу, но при этом далее развиваться, на мифе, витализме, романтизме, в какой-то мере идеализме, воле к жизни. То есть на преодолении европейского же пессимизма через отказ верить в тот мир, который есть. Через иррациональное традиционное восприятие жизни, философию жизни.

До определенного момента эти два исторических движения развивались независимо, параллельно. До начала 20 века. А конкретно до момента достижения империализмом высшей точки экспансии, 1914 года. Именно в Первой мировой империализм добился своего триумфа, и самых сильных национальных и социальных катастроф. Критическая масса высвободилась. Социалистическая революция в России отразила социогенетическую модель обновления мира в 1917 году. Этногенетическая (Первая мировая – как революция) потерпела катастрофу в 1918 году в Германии, потому что опиралась на империалистические лекала нации. И на смену этой катастрофе в пылу революций возникла окончательная завершающая тенденция преодоления старого мира – национальный социализм. Слияние обеих форм отрицания старого мира. «Бунт молодых народов».

Появлением расовой истории мы обязаны французу Жозефу Артуру Гобино, чей «Опыт о неравенстве человеческих рас» вышел чуть ранее первого тома «Капитала». Впервые слово «раса» в дифференциации человеческих сообществ было употреблено в 18 веке. А первую расовую классификацию сделал выдающийся шведский ученый Карл Линней. Важным трудом в этом плане является и «Психология толпы» Гюстава Лебона, который этим произведением фактически открыл сферу научных исследований психологии народов. Уже спустя несколько лет со времени публикации книги Гобино случилась война, в которой расовый конфликт впервые стал политическим фактором. Речь идет о Гражданской войне в США (1861-1865 гг.), где предлогом послужил факт рабовладения – таким образом, с помощью войны правительство страны решало проблему индустриализации страны и ее федерализации. За свободу 3 млн. негров молодая американская нация, состоящая преимущественно из белого населения заплатила по оценкам историков от 600 тыс. до 1 млн. жизней своих граждан. К тому же расовый конфликт не был снят с политической повестки дня и по сию пору.

Австрию (Австро-Венгрия) можно считать родиной НС по вполне объективным предпосылкам. Можно сказать, что это был последний дар человечеству, уходящей в небытие империи. Страна в течение целого столетия шла к кризису монархии и ее устройства. Австро-Венгрия была «многонациональной» монархией, которая силой меча когда-то объединилась в своеобразную империю Центральной Европы. Однако ее вес на политической арене в течение всего 19 в. убывал. Это был ее закат. И в ней остро встали вопросы национального сепаратизма и самоопределения так актуальные в 19 веке – веке национально-освободительных движений. Не только в Австро-Венгрии, но и в других европейских странах велась эта национально-освободительная борьба за автономию и суверенитет народов, которые чувствовали себя на историческом подъеме развития. Эта борьба шла либо за объединение – Германия, Швейцария, США, либо за отделение – разваливалась Испанская империя. В то же время продолжалась эскалация империализма – появилась доктрина Монро, продолжала экспансию колониальную экспансию Великобритания, Франция, даже Голландия, Бельгия и т.д. В начале 20 в. эта национально-освободительная борьба начала давать свои плоды. От Швеции отделилась Норвегия, успешно разваливалась Османская империя. К кризису шли Российская империя и Автро-Венгрия. Позднее от России отпали прибалтийские страны, Польша, Финляндия. Россия трансформировалась в Советскую Россию. Австро-Венгрия вообще была упразднена. Далее в 20-х начала трещать по швам и Британская империя, хотя начало ее развалу было положено еще аж в конце 18 в. с отделением США.

Именно в Австро-Венгрии в начале века стала остро проблема национального самоопределения. Первую концепцию о национальной автономии разработал именно здесь австрийский марксист О. Бауэр. Очень сильным движение за автономию было у чехов – они позднее одними из первых основали национал-социалистическую партию. Также к самоопределению стремились и австрийские немцы, боявшиеся славянской экспансии – думается именно это обстоятельство так дурно в дальнейшем повлияло на славянский вопрос в германском НС. Гитлер рос в этой враждебной атмосфере межнациональной борьбы за самоутверждение. Об этом можно узнать из 2 главы «Майн Кампф». В то же время Австро-Венгрия была одной из стран первой пролетарской революции 1848 г., прокатившейся по многим странам Европы, которую многие считают вообще отсчетной точкой для всего нынешнего мироустройства. Благодаря этой революции в Австро-Венгрии, как впрочем, и в Германии довольно быстро развилось активное рабочее движение, особенно с восхождением марксизма. К началу века стали появляться небольшие рабочие партии, которые вдобавок еще были и национально ориентированы.

Социал-демократия и марксизм уже не всех удовлетворяли из-за затянувшихся процессов, а вернее несбыточных надежд на солидарность рабочих и расколов. Новое поколение социалистов уже не стремилось к всеохватности и мондиализму Маркса и Энгельса. Их волновали конкретные возможности решения социальных проблем. К ним добавлялась до сих пор не разрешенная проблема о национальном суверенитете народов, которая сводилась либо к автономии-сепаратизму, либо к отмене национальных условностей (марксизм). Соответственно рабочие партии становились социалистическими из-за продолжительного влияния социал-демократов и позже национальными – кризис буржуазной системы был не за горами, новый передел мира становился неизбежностью из-за бесконечно нарастающих амбиций мирового капитала и его государств-участников. Фактически национал-социалистическая идея стала заключительным этапом развития идей 19 столетия, объединив в себе и классовый порыв – желание решить эту проблему: либо созданием бесклассового общества по Марксу, либо примирением классов по Каутскому. Но было непонятным как это сделать. Одним из очевидных способов была национальная идея, которая гармонично воплотилась в Швеции в виде концепции «Народного дома» (которая зародилась в Норвегии). Но Швеция оказалась в стороне от перипетий мировой катастрофы. А она сильнее всего затронула национальные струны именно Германии и Австро-Венгрии. Там национальная тема, национальный позор стали ключевыми пунктами, неизбежными вехами для будущего политического развития.

Именно в этих двух державах идея НС выразилась из сближения интеллектуальных верхов – консерваторы (Брук, Шпенглер, Вундт), пангерманизм (империалистические круги типа В. Ратенау, Гугенберга, Г. Геринг, К. Хаусхофер), арманизм («Туле»): т.е. чисто правых, и низов – рабочее движение немцев в Австрии (DAP: В. Риль, Р. Юнг, Г. Книрш), правой социал-демократии (Г. Федер, Г. и О. Штрассеры, Й. Геббельс), военных союзов ветеранов и немецкой молодежи (Рем, СА). Ее реализация в жизнь стала возможной и востребованной именно тогда и там, где появилась НСДАП.

«Консервативная революция» и «национал-социализм» - понятия аналогичные, синонимичные. Первая отразила интеллектуально, через немецких интеллектуалов то – германский социализм, пруссачество и т.д., что воплотилось на практике, как национал-социализм. «Консервативная революция» в лице Шпенглера и Моллера ван ден Брука повернули нацию – от буржуазии и мирового капитала лицом к социализму. И также обратили социализм – от интернационала лицом к нации. В чем также заслуга Г. Федера и его «Манифеста против кабалы процента». Понятие национальный социализм окончательно утвердилось в труде австрийского инженера Рудольфа Юнга в его работе «Национальный социализм: его основы, становление и цели». Конечный пункт развития этих учений – 1919 год. В это же время возникло и общество «Туле», оказавшее ключевое влияние на развитие идеи НС. В этом же году была основана Германская рабочая партия (ДАП)… Будущая НСДАП. Таким образом, 1919 – год манифестации национал-социализма. Произошло осознание единства двух направлений развития и борьбы общностей – социогенетическое объединилось с этногенетическим. В самом центре и разгаре борьбы двух полюсов и антагонизмов – империализма и большевизма возникла ось, отрицающая гибельные для цивилизации издержки и чрезмерности этих полюсов непримиримого дуализма борьбы. Центром и главной целью социально-экономического, культурно-исторического развития стал, наконец, народ, нация: его мировоззрение, характер, тип. Не масса, пролетариат, элита, индивидуум, государство, а народ, тот организм, который заключает в себе и производит «политическое».

Национальный социализм был не придуман и не сконструирован, а был изначально осознан, открыт, как внутренняя идея народа, его устремление, как его естественная и органическая жизнь, каковой он всегда старался и хотел жить. И каковую надо было, в конце концов, выразить политически. В виде народнического – национального государства единой органической общности.

К подобному осознанию народнического государства шли и другие народы Европы, на что указывал тот же Юнг. Необходимость такую видели русские народники, начиная с Герцена. Но ближе всех, к Мировоззрению оказался М.О. Меньшиков. Его мысли фактически воспроизводят это Мировоззрение в его трудах. В чем легко убедиться, прочитав его «Письма к русской нации»… И заметим, что уже в 1916 году Троцкий употребляет понятие национал-социализм в публицистической полемике. То есть Мировоззрение национального социализма развивалось не замкнуто и уникально в одной лишь Германии. Там оно обрело окончательное свое выражение, причем с чисто германской спецификой. Хотя уже в те годы указывалось влияние русского черносотенства (см. К. Гейден) и русской консервативной мысли (см. М. Брук, см. Алленов) на германский национал-социализм.

Далее уже в 20-х начале 30-х германский национал-социализм эволюционировал, становился более «прогерманским» и в результате оформился в гитлеризм, уже как государственный режим. В качестве режима в Германии он просуществовал всего 12 лет. Из них в мирном состоянии 6 лет. В результате чисто германской исторической и политической специфики он обрел очень реакционные, империалистические черты милитаризма, реваншизма, колониализма, то есть к началу войны фактически лишился своего начального гуманистического, народного багажа. Трансформировался в точно такой же буржуазный национализм, какой вел кайзеровскую Германию в мировую бойню. Вторая мировая война проходила фактически по лекалам Первой империалистической: война на два фронта, блицкриг, блокада Великобритании и т.д. Германская специфика, гитлеризм дискредитировали Мировоззрение в результате закономерного поражения. Остальной мир объединился почти по тому же империалистическому геополитическому сценарию, что и в Первую мировую. На этот раз кайзера уже не было, Гитлер покончил жизнь самоубийством, немецкий народ надо было как-то «обелить» в глазах Старого мира. И «козлом отпущения» была выбрана идеология. Тем более что идейно она была угрозой обеим частям единства и борьбы противоположностей старого мира – буржуазному империализму и коммунизму. И тот и другой империалистический полюс лелеяли надежду на собственную окончательность и неизменность. И единственный проект их преодоления, естественно не должен был повториться. Несмотря на средоточие всех сил биполярного Старого мира на «холодную войну», миф об ужасах нацизма поддерживался и поддерживается до последних времен.

А в России, к сожалению, возобладал социогенетический проект. Чрезмерный накал политической борьбы, в совокупности с глубокими социально-экономическими и историческими проблемами не дал времени осознать до конца «третий путь» и пойти по нему. «Там где тонко, там и рвется» - очень верно определил большевик Ленин. Именно Россия была готова к социогенетическому нигилизму. Народ в ней низводился властью до раба очень долго и очень сильно. Россия приняла на себя вызов «второго пути» - социалистической революции. Встав на борьбу с Мировым капиталом, набравшим тогда максимальную свою силу. Если бы не Россия мир был бы им раздавлен Маммоной окончательно. Столкновение же германской специфики национального социализма с советским социализмом стало истиной истории в онтологическом порядке. Сталинскому режиму пришлось обратиться к национальному самосознанию русского народа, единственной силе способной победить в войне. Если бы не война сталинизм добил бы русский народ окончательно, уничтожил бы его память и культуру, чем занималась советская власть вплоть до грозных времен Отечественной. Народу русского погибло много в той войне, но без нее сегодня бы вообще о русском народе уже и не вспоминали, он стал бы историческим понятием. В этой чудовищной драматичной битве народов, была полностью доказана высшая максима национального социализма – побеждает сильнейший народ. Это главное откровение той войны. Национал-социализм стал истиной человечества. Именно по нему сегодня оценивают культуру, историю, политику. Это очевидность, данность.

Победа длилась недолго. И результаты ее были в пользу Старого буржуазного мира. Который сам предложил новый передел мира. Который тут же, почти моментально после Победы втянул мир в новое кровавое противостояние. Освобожденные французы 9 мая 1945 года устроили грандиозную резню в Алжире. Далее Хиросима, Нагасаки. Фултонская речь. Империализм все возвращал «на круги своя»: Индокитай, Корея, Вьетнам, Египет – колониальные войны. «Напалмовая демократия» несла голубей мира с бортов атомных авианосцев по всему миру. И снова только «русский нигилин» сохранил старый мир полярным противостоянием от полной аннигиляции людей как вида, и человека, как человека цивилизации: ядерное противостояние США и СССР ясно показало такую возможность развития событий. За что старый мир жестоко мстил и мстит русским до сих пор.

И опять сегодня старый мир рвется к господству над народами и нациями. Глобализм, мультикультурализм, космополитизм, неолиберализм – новые учения против любых наций и их культур, за безликую миллиардную толпу рабских пролов. Теперь уж окончательно стало ясно, что две силы, противостоящие буржуазному мировому капиталу – нация и социализм должны выступить единым организмом против тирании Маммоны и ее спекулянтов.

История нас учит, что великим эпохам предшествуют пророки, предтечи, знамения, апокалипсис старых времен и царств. Новая эпоха всегда отрицается, не принимается, не понимается, и чаще всего начинается с позорного столба, преследований, насмешек, ненависти и презрения. Но проходят годы, порой века и новая эпоха вступает в свои законные права, начинает определять жизнь людей, цивилизации.

Таким образом, можно сделать следующее заключение: национальный социализм – это всемирно-историческая тенденция. Далее он обретает свою национальную специфику, свое историческое содержание. Что может получиться после? Необязательно то же, что и в Германии…

(черновик)